ПОТЕНЦИАЛ ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ ГЕОЛОГИИ НЕ ИСЧЕРПАН

Будущее Дальнего Востока будет определяться там, где прокладывают канавы, берут пробы геологи, где мерно шумят их буровые станки, вгрызаясь в мерзлый дальневосточный грунт, а самой востребованной профессией на годы вперед будет профессия геолога — в этом уверен генеральный директор «Объединенной геологоразведочной компании» Анатолий Пак.

— К радости дальневосточников, наш регион наконец получил не только внимание, но и ресурсную поддержку государства. У «ОГК Групп» широкая дальневосточная география работы. Вы чувствуете, что жизнь наконец пришла в наши края?

— Жизнь на Дальнем Востоке и не затихала. В последние десятилетия достаточно активно росли добыча и производство золота и ряда других твердых полезных ископаемых. К сожалению, геологоразведка не успевала за добычей.   Принимаемые сейчас государственные меры — создание территорий опережающего развития, поправки в Налоговый кодекс — помогают сделать Дальний Восток обжитым, населенным. Но надо понимать, что инженеры и строители приходят не на пустое место — первыми идут геологи. Долгосрочное развитие многих отраслей промышленности в принципе невозможно без проведения геологоразведочных работ. И именно в зависимости от их результатов появляются предприятия, рабочие места, налоги — все составляющие освоенности, которые мы так стремимся создать на Дальнем Востоке. Поэтому одним из направлений по развитию региона должно стать не только создание налоговых условий для появления новых производств, но и стимулирование геологоразведочной деятельности. Меры в этом направлении принимаются. Вот и на этой неделе Минприроды приняло ряд поправок для упрощения ГРР, проводимых за счет недропользователей, в том числе сократило сроки экспертизы до 60 дней. Да, в последние год-два наблюдается упадок геологоразведочных работ, но он неизбежно сменится периодом роста. Геологи нужны везде, но особенно на Дальнем Востоке, поэтому на месте выпускников школ я бы серьезно задумался о выборе именно этой профессии.  

— В вашей компании работают дальневосточники или в наших регионах кадров недостаточно и приходится привлекать людей с запада?  
— Сотрудники «ОГК Групп» опровергают представление о невысокой мобильности русских людей. Сейчас у нас работают на объектах, «в поле» более 400 человек, думаю, не ошибусь, если скажу, что большинство из них дальневосточники, но многие буровики едут работать и с противоположного края страны: из Ростовской области, из Краснодарского края. Там сохранилась хорошая школа, есть профильные колледжи, но геологоразведочные работы не ведутся, поэтому они едут сюда. Есть сотрудники и из Казахстана. Ребята хорошо работают, географический признак здесь роли не играет. Но вообще, людей в отрасли не много. Запрос и на специалистов, и на рабочих действительно велик,   заботиться о профессиональном пополнении нужно сейчас.

— Работа геолога все-таки подойдет далеко не каждому. Физически достаточно тяжелый труд, в отрыве от цивилизации. Вряд ли стоит ожидать перенасыщение рынка представителями этой профессии.   
— У нас закрепилось такое представление о работе геолога, что это какие-то особенные, героические или просто странные люди, которые в сложных природных условиях с рюкзаком и геологическим молотком ищут разные камни. У среднестатистического выпускника школы нет представления о том, что же делает геолог, где он может работать, как оплачивается его труд. Поэтому одна из задач — популяризация профессии.  Советский подход, с песнями, масштабными кинополотнами, вроде фильма «Территория» про поиски золота геологоразведчиками на Чукотке в начале 1950-х годов по одноименному роману Олега Куваева, пожалуй, избыточен. Хотя интересно, что новая экранизация этой книги, сделанная при поддержке «Роснедр» и целого ряда недропользовательских компаний, скоро должна появиться на экранах.  Но дело в том, что труд современного геолога сильно отличается от того, что увидят зрители этого фильма. 
В распоряжении современных геологов есть много средств для облегчения труда. Вместо палаток — мобильные теплые домики и бани. Вместо лошадей —  вездеходная техника для доставки грузов и людей. Хорошая спецодежда. Наконец, мобильная и спутниковая связь, компьютеризация и специальные программы, методы анализа, большая оперативность. Раньше для того чтобы привязать конкретную точку к карте, могли рубить километры тайги. Сейчас это делается с помощью GPS.
Если говорить о современных буровых установках, например, таких, на которых работает «ОГК Групп», то у нас нет техники старше трех лет. И о таком советские геологи, конечно, мечтать не могли. Раньше на одной скважине работа шла около месяца, а сейчас на скважину тратится всего два-три дня. Все буровые здания мобильны, хорошо оборудованы и легко управляются. Огромная машина весом примерно в 16 тонн управляется легким движением руки с помощью джойстика. Процесс во многом автоматизирован. Это наукоемкая отрасль, от возможности построения залегания рудных тел в компьютерных программах до дистанционного бурения.  Но тот, кто хочет романтики, в геологоразведке найдет  и ее. 

— В чем же романтика геологоразведки? 
В работе в красивых местах?
— Я думаю, геологоразведку все же перспективнее популяризировать не с точки зрения романтики, а с точки зрения экономики и технологии. Геология — это не производство и не наука, это уникальная отрасль, в которой нужна и хорошая голова, и современная аппаратура для того, чтобы раскрывать тайны недр. У коллег услышал удачное сравнение геологов с диагностами земли. Они приходят на пустой участок, и, собирая информацию о недрах, их геологическом строении, месте залегания полезных ископаемых, пусть это пафосно прозвучит, раскрывают божественный замысел.  Конечный продукт работы геолога — информация, которая придает совершенно новую ценность масштабным территориям, многократно увеличивает их «капитализацию». А вот дальше эта информация в руках проектировщиков, инженеров, обогатителей   превращается в заводские корпуса и производства.  
Геологи нужны не только на стадии поисковых работ. Они сопровождают деятельность предприятия постоянно, более того, они помогают продлить его жизнь на десять, и двадцать лет, и полвека.
      
— А осталась ли в России работа для геологов: кажется, что вся поверхность земли уже изучена?
— Новая техника позволяет делать находки, которые не увидели советские предшественники. И есть много примеров, в том числе на Дальнем Востоке: в Хабаровском крае, в Амурской области, когда доразведка по старым следам дала не просто хорошие результаты, но и позволяла открывать месторождения, не замеченные в свое время.  Современная техника и буровые станки отличаются от советских как небо и земля. Если раньше при бурении выход керна был незначительный, сейчас этот показатель достигает у нас ста процентов. Порода сохраняется в неизменном виде — как она лежит в недрах на глубине нескольких сотен метров, так мы ее и поднимаем. 
На новые находки рассчитывать, безусловно, можно. Даже в Воронежской области, на месте никеленосной провинции, обнаруженной в 1960-е годы и считавшейся малоперспективной, были позже открыты Еланское и Елкинское месторождения, на которых возможна промышленная добыча. Поэтому сейчас «ОГК Групп» ведет буровые работы и в Воронежской области.  

— Как вы говорите, геологи приходят первыми, они же первыми чувствуют на себе отсутствие инфраструктуры и других нужных для жизни и работы составляющих. Когда вы работаете в отдаленных регионах Дальнего Востока, не складывается ли впечатления, что  некоторые его регионы никогда и не будут по-настоящему освоены?   
— Факторы логистики влияют на нас больше, чем факторы природы. Есть регионы, которые мы называем «легкими»,  в них зимой может быть минус пятьдесят, но, с другой стороны, нет обильных снегопадов, предсказуемая погода и доступная инфраструктура. А есть труднодоступные, даже оторванные регионы, как Камчатка, куда, чтобы заехать и завезти оборудование, нужно фрахтовать корабль, а дальше — вертолет. При нелетной погоде можно прождать несколько недель, если что-то сломается — опять зависишь от вертолета. Опыт работы в Камчатском крае был очень непростым и очень поучительным, он набил нам много шишек. Там пока в целом тяжело вести недропользовательский бизнес, именно в силу оторванности, но там хорошие запасы, и лет через тридцать-сорок Камчатка «сыграет». 

 — Деятельность вашей компании на срок 30-40 лет наверняка сложно спланировать, но чего вы ожидаете от следующего года?   
— Мы успешно завершаем 2014 год: «ОГК Групп» увеличила  объемы работ как по поверхностному, так и по подземному бурению. Мы надеемся, что в следующем году мы сможем поддержать этот результат. В последние годы в сфере геологоразведки твердых полезных ископаемых, с которыми связана и наша работа, наметилась тенденция, приближающая ее к более технически продвинутой сфере добычи углеводородов. Компании перестали бояться отдавать разведку подрядным организациям. От качества бурения в конечном счете зависит производство золота, поэтому важно бурить качественно и вовремя. Сегодня, видя все составляющие эффективного бурения у независимых компаний, таких как «ОГК Групп», недропользователи начинают доверять им, отказываясь от собственных сервисных подразделений.   Помимо всего прочего это помогает им сократить расходы и себестоимость.  Поэтому надеюсь, что и в новом году наш коллектив  сполна насладится геологоразведочной романтикой.